Владимир Герасимов: писатель, который научился летать

Терпеть не могу эпитафии. Так как знаю, что они нужны не мёртвым, а живым. Живым – для собственных оправдания и утешения. Три строки на памятнике (в некрологе, в газетной статье, в мемуарах) – плохая замена несовершённым встречам и звонкам, несказанным при случае словам, несостоявшейся дружбе. Когда уходит кто-то знакомый (пусть и не близкий, но к которому всегда относился с искренней симпатией), внутри образуется пустота, которую заполняет… ярость. И чтобы не утонуть в этой бездне, приходится писать.

Давай не грустить

В осеннем лесу

На празднике листопада.

Деревья себя

Не в жертву несут

И жалости им не надо.

Прекрасны всегда

Обновления дни.

Ведь это по доброй воле

В последнем костре

Сжигают они

Свои пережитые боли…

Эти строки принадлежат поэту и прозаику из Вязников Владимирской области, члену Союза писателей России Владимиру Михайловичу Герасимову, который совсем немного не дожил до своего 70-летия.

В.М. Герасимов родился 13 апреля 1953 года во Владимире. Инвалид I группы с детства, навсегда прикованный к инвалидной коляске. Глядя, как за окном бегают соседские мальчишки и весело гоняют мяч, кто угодно бы отчаялся и проклял всех и вся. Но только не Володя. Его внутреннего света хватило с лихвой, чтобы осветить дорогу жизни, а душевной теплоты – чтобы создать семью.

В 1982 году В.М. Герасимов заочно окончил Литературный институт им. Горького в Москве. В 1986 – был принят в Союз журналистов СССР. С 1988 по 1991 годы председательствовал в Вязниковском районном правлении Общества инвалидов. Сотрудничал с местными газетами. Написал несколько книг.

В 1998 году стал лауреатом всероссийского конкурса «Инвалид и общество» в номинации «Общее дело». В 2006 – дипломантом международного конкурса «Золотое перо Руси». В 2010 – лауреатом Международной премии «Филантроп»…

Владимира Михайловича Герасимова не стало 26 марта 2023 года.

Вот и всё… Биография в несколько строк, по которым невозможно узнать человека.

Гостил у Владимира Герасимова я всего пару раз, а может, и вовсе один. Удивительно, но никакой неловкости (которая, казалось бы, должна неизбежно появиться) в общении не чувствовалось. Общая увлечённость литературой стёрла мнимые барьеры, и мы долго говорили о книгах, писателях, художественных приёмах и творческих находках… В общем, о всяческой ерунде, которую ерундой не считали. На память Володя подарил несколько своих книг.

Потом он ещё несколько раз писал и звонил. Несколько раз за несколько лет. Интересовался, как дела, спрашивал, не мог бы я написать рецензию на его новые литературные труды. Я соглашался. Писал. И никогда не звонил первым. Никогда.

В моей домашней библиотеке и сегодня хранится несколько книг Владимира Михайловича Герасимова. Всё, что осталось от человека. На полке компьютерного стола, прямо перед глазами – «Егоровы клады», которыми автор бесконечно гордился. И небезосновательно. Вот несколько слов из моей рецензии на эту книгу В.М. Герасимова. Вероятно, они станут лучшей эпитафией:

«Все действия и события, описанные в «Егоровых кладах», происходят на Вязниковской земле, хоть сейчас езжай в Комзяки и ищи разбойничью стоянку!

Итак, о чём же эта книга? Владимир Герасимов утверждает, что о благородном воре Егоре (что твой Робин Гуд!), в давности промышлявшем в вязниковских лесах. Однако это лишь оболочка. На самом деле, как и любая НАСТОЯЩАЯ литература, «Егоровы клады» – повесть о человеческих чувствах – любви и ненависти, дружбе и предательстве. В ней судьбы и истории героев, действующих сначала независимо друг от друга, вдруг переплетаются и создают необычный и волнующий, как и сама жизнь, узор.

Вор Егор – личность для Вязниковского района почти историческая. Слово «почти» употребляю лишь потому, что спустя века ничего нельзя говорить со стопроцентной уверенностью. Несколько легенд дошли до наших дней, и строки автора, гласящие, что «Егоровы и Осиповы клады до сих пор ищут любители поживы», внушают призрачную надежду на разгадку исторической тайны…

Орудовал Егорка при царе Алексее Михайловиче, прозванным в народе Тишайшим, однако действие книги несколько приближено к современности и переносит нас в XIX век. Сделано это, как ни странно, для придания сюжету… исторической достоверности. Всё-таки представить быт и образ жизни людей XVII века несколько сложнее, нежели жителей девятнадцатого столетия.

Несмотря на историчность и знакомые каждому вязниковцу топонимы (например, Петрино или Свистихино), в «Егоровых кладах» есть место волшебству и чуду. Сказка здесь сосуществует бок о бок с действительностью и нередко становится той самой палочкой-выручалочкой и спасительной соломинкой для главного героя. И, по тем же законам сказки, доброе волшебство не подчиняется злодею. Равно как и богатство, нажитое неправедным трудом, не даёт людям счастья. И опять мы приходим к тому, что в центре – человек и его поступки».

Да, Владимир Герасимов не мог ходить, но никто не скажет, что он не научился летать. И полёт его мысли и фантазии не знал границ.

Земля тебе пухом, Володя.

Антон АГЕЕВ.